Невозможно не учитывать противоречивые тенденции в установлении единства России и Кавказа. Виноградов, обративший внимание на необходимость исследования проявления ненасильственной солидаризации в этом процессе, не получил мировой поддержки научной общественности и был подвергнут критике. В наши дни все еще продолжается начатая в 80х годах XX века дискуссия по этой проблеме (29). Так Г.В. Заурбекова, автор статьи «Сепаратизм в Чечне», утверждает, что огромный вред отношениям с Кавказом нанесла концепция о добровольном вхождении Чечни в Россию. Объясняет она это тем, что «многолетняя эпопея борьбы с царизмом была объявлена антинародной и что целые поколения гибли в этой борьбе, одурманенные религиозным фанатизмом и невежеством»(30). Но разрастанию трагедии в регионе способствовали именно идеализация Кавказской войны и состояние знаний о ней. Приверженцы сепаратизма заявляли, что «Россия их завоевала», но если рассматривать край в целом, то становится ясным, что силовая составляющая не была преобладающей. Против идеализации борьбы и за признание ее бесперспективности в XIX веке высказался на международной научной конференции (Махачкала 1998) Б.Г. Алиев и М.-С.К. Умаханов (31). Их концепции, несомненно, окажут воздействие на преодоление установившихся в изучении данной проблемы крайностей.

Кавказская война – это следствие противоречий внутри региона, в том числе и у самих горцев. Показателем этого служит социально-политическая солидаризация значительной части населения Кавказа с Россией. Показательным примером служит героическая защита крепости Шуша во время нашествия персидских войск в 1826 году небольшим русским отрядом при поддержке местного населения. Аббас-Мирза решил коварством принудить гарнизон сдаться. Он подвел под стены крепости несколько сот армянских семей с архиепископом, заставил последнего уговаривать соотечественников, находящихся в крепости, сдаться, но те решили не предавать русских и пожертвовать жизнями своих братьев ради спасения всего народа от тяжелого гнета (32).

Именно так, порой достаточно остро осознавалась необходимость объединения с Россией в целях самосохранения.

На такое осознание оказывали влияние разные причины: притеснения и угрозы со стороны других народов, надежда “…на охрану…интересов прочным государственным порядком,…желание…сохранить при помощи русской власти положение привилегированного сословия…”, освободиться от рабства, крепостной зависимости и др.(33).

Но в каждом конкретном случае решающую роль сыграл лишь один фактор. В значительной части Кавказа решающую роль сыграло стремление обрести “религиозную свободу” (34). Не менее важную роль сыграл нравственный авторитет России у сопредельных народов, подкреплявшийся не только предоставлявшейся более привилегированной перспективой развития, но и стремлением восстановить единство пространства, имевшего когда-то целостное оформление.

В подтверждение выше сказанному можно привести слова старейшего бека, сказанные Гасан Хану после одного из проигранных в русско-персидской войне (1826 – 1828) сражений: “Сардарь, русские два раза были в Эриванском ханстве, два раза терпели поражение, но,уходя назад, никогда не оскорбляли магометенской святыни…”(35).

Такие нравственные деяния были достаточно многочисленными, они подпитывали тенденцию добровольности вхождения большинства народов в состав России. Не учитывать это неправомерно также, как неправомерно было бы не учитывать и существование другой тенденции – силовой. Проявлявших враждебность и остававшихся непримиримыми усмиряли “не единой силою оружия, - а как предписывала еще в 1792 году императрица Екатерирна II в инструкции генералу Гудовичу, действовавшему на Кавказе,-паче правосудием и справедливостью.” (36). Линия эта выдерживалась весьма последовательно, лишь с некоторыми временными отклонениями.

Еще Карамзин в предисловии к своей «Истории государства российского» (1815) г. заметил, что российский народ «снискал господство над 1/9 частью мира, открыл страны никому дотоле неизвестные…просветил…без насилия, без злодейств…» (37). Он же заметил, что «…государи московские , восстанови Россию , не алкали завоеваний неверных , желая сохранять, а не приобретать…» (38). Вывод этот был подтвержден спустя 200 лет американским ученым Б. Елавичем применительно к XIX веку. Он утверждал, что после наполеновских Россия была единственной страной, не стремившейся расширять свои границы (39).

Последствия опричнины
Опричнина ослабила Московское государство по сравнению с другими государствами Европы и развратила верхний слой общества, который был представлен опричниками. Когда в 1571 крымский хан Девлет-Гирей напал на Москву, ставшие грабителями и убийцами опричники, не желали идти в поход на защиту Москвы. Девлет-Гирей дошел до Москвы и 24 мая сж ...

Босния и Герцеговина
БиГ испытала самые страшные последствия гражданской войны. Погибло свыше 200000 чел. Более 400 тысяч беженцев так и не смогли вернуться на родину. Почти полностью ликвидированы все социальные гарантии населению, экономика находится на грани банкротства, процветает коррупция, огромные размеры приняла безработица – свыше 50%. За поддержа ...

Россия и Швеция – соседи на Севере. Их взаимоотношения
Если говорить о взаимоотношениях России и Швеции в рассматриваемый автором период, а именно в конце XIX – начала XX веков, то можно сказать, что общая картина складывается достаточно ясной. Эти два государства были соседями, поэтому вопрос об их взаимоотношениях занимает важное место, как для России, так и для Швеции. Характеризуя взаи ...