Кутузов пустил в ход все усилия своего громадного ума и дипломатической тонкости. Ему удалось уверить турок, что война между Наполеоном и Россией вовсе еще окончательно не решена, но что если Турция вовремя не примирится с Россией, то Наполеон опять возобновит с Александром дружеские отношения, и тогда оба императора разделят Турцию пополам.

И то, что впоследствии в Европе определяли как дипломатический “парадокс”, свершилось. 16 мая 1812 г., после длившихся долгие месяцы переговоров, мир в Бухаресте был заключен: Россия не только освобождала для войны против Наполеона всю свою Дунайскую армию, но сверх того она получала от Турции в вечное владение всю Бесарабию. Но и это не все: Россия фактически получала почти весь морской берег от устьев Риона до Анапы.

Узнав о том, что турки 16(28) мая 1812 г. подписали в Бухаресте мирный договор. Наполеон окончательно истощил словарь французских ругательств. Он понять не мог, как удалось Кутузову склонить султана на такой неслыханно выгодный для русских мир в самый опасный для России момент, когда именно им, а не туркам, было совершенно необходимо спешить с окончанием войны.

Таков был первый по времени удар, который нанес Наполеону Кутузов-дипломат почти за три с половиной месяца до того, как ему на Бородинском поле нанес второй удар Кутузов-стратег.

Одна из наиболее укоренившихся исторических фальсификаций, созданных французской историографией, начиная с 20-томной истории Консульства и Империи Тьера и кончая 14-томной историей Луи Мадлена, выходящей в последние годы и еще не оконченной в 1951 г., заключается в утверждении, что еще в 1810 и даже в 1811 г. мир между Россией и Францией мог бы быть сохранен, если бы Александр воздержался от протеста по поводу захвата Наполеоном герцогства Ольденбургского и если бы он дал требуемые заверения касательно точного соблюдения континентальной блокады. Эту фальсификацию могут принять лишь те, кто, подобно французским шовинистически настроенным историкам и следующим за ними немецким, итальянским, английским и американским авторам, абсолютно не желает видеть бросающуюся в глаза действительность. А действительность заключается в том, что наполеоновская прямая политическая агрессия против России, в сущности, началась значительно ранее 12(24) июня 1812 г., когда император дал знак о переходе своего авангарда по мостам через Неман на восточный берег реки.

С 1810 г. под разными предлогами и вовсе без всяких предлогов, не давая никому никаких объяснений и только сообщая запуганной Европе о случившемся факте. Наполеон присоединял одну за другой территории, отделявшие громадную Французскую империю от русской границы. Сегодня ганзейские города Гамбург, Бремен и Любек с их территориями; завтра немецкие земли к северо-востоку от захваченного ранее королевства Вестфальского; послезавтра герцогство Ольденбургское. Формы и предлоги захвата были разные, но с точки зрения очевидной и прямой угрозы для безопасности России реальный результат был один: французская армия неуклонно подвигалась к русской границе. Низвергались государства, захватывались укрепления, ликвидировались водные преграды — за Рейном Эльба, за Эльбой Одер, за Одером Висла.

Впоследствии князь Вяземский, вспоминая об этом времени, говаривал, что тот, кто не жил в эти годы невозбранного владычества Наполеона над Европой, не мог вполне представить, как трудно и тревожно жилось в России в те годы, о которых друг его, А. С. Пушкин, писал: “Гроза двенадцатого года еще спала, еще Наполеон не испытал великого народа, еще грозил и колебался он”.

Кутузов яснее, чем кто-либо, представлял себе опасность, угрожавшую русскому народу. И когда ему пришлось в это критическое, предгрозовое время вести войну на Дунае, высокий талант стратега позволил ему последовательно разрешать один за другим те вопросы, перед которыми в течение 6 лет становились в тупик все его предшественники, а широта его политического кругозора охватывала не только Дунай, но и Неман, и Вислу, и Днестр. Он распознал не только вполне уже выясненного врага — Наполеона, но и не вполне еще выяснившихся “друзей”, вроде Франца австрийского, короля прусского Фридриха-Вильгельма III, лорда Ливерпуля и Кэстльри.

Служба в Петербурге при Александре Александровиче
В 1888г. Витте имел случай особенно отличиться перед самим Императором. Но из-за своей принципиальности случаем этим не воспользовался… Государь должен был проезжать по его дороге. Витте получил из Петербурга расписание движения царских поездов. Согласно этому расписанию, скорость была чрезмерная, рискованная. Витте отказался ему следов ...

Разложение и консолидация общины
А могло ли такое быть? Совместимо ли одно с другим? Не исключает ли одно другое? Попробуем разобраться на сей счет. Община давно перестала быть целостной, единой. Неуместны сетования некоторых публицистов об «артельном духе» общины, о «вольной артели», – качествах деревни, которые якобы были сметены коллективизацией. Да никогда община ...

Магистраты
Исполнительная власть в Римской республике находилась в руках должностных лиц, магистратов. Магистраты, сенат и народ образовывали в римской республике три главных ветви власти. В руках магистратов была сосредоточена исполнительная власть, право законодательной инициативы и (совместная с сенатом) значительная часть административных фун ...