Г.К. Жуков, стоявший во главе Генерального Штаба накануне войны, отмечал, что «И.В.Сталин очень мало интересовался деятельностью Генштаба. Ни мои предшественники, ни я не имели случая с исчерпывающей полнотой доложить И.В.Сталину о состоянии обороны страны, о наших военных возможностях и возможностях нашего потенциального врага». Так, для наиболее рационального использования ресурсов страны на случай войны важное значение имела разработка мобилизационного плана для всех отраслей промышленности. В марте 1941 г. такой план был разработан Генштабом и представлен председателю Комитета обороны. Однако дальше многочисленных обсуждений дело с решением этого сверхсрочного вопроса не пошло. «Много говорили, спорили, доказывали, - писал Г.К. Жуков, - но настало лето, мобилизационный план по военной продукции так и остался неутвержденным. И только тогда, когда грянула война, все стало делаться наспех, распорядительным порядком, зачастую неорганизованно и в ущерб одно другому».

Видный советский военный деятель Б.М. Шапошников неоднократно убеждал партийно-государственное руководство о необходимости заблаговременного принятия мер по оперативному прикрытию важнейших промышленных центров и районов от возможных ударов врага. Он писал: «Должны быть приняты меры: 1) к отнесению вглубь территории страны фабрик и заводов, которые будут работать на оборону, не говоря уже о чисто военных заводах; 2) по прикрытию индустрии и предприятий добывающей промышленности, если таковые находятся вблизи границы; 3) к защите таких центров от воздушных налетов противника». Однако таких мер перед нападением Германии предпринято не было, что привело к огромному ущербу и потерям в военно-экономическом потенциале СССР с первых же дней войны. Около 90% предприятий военной промышленности и десятки тысяч других заводов оказались на территориях, подвергшихся вражеской оккупации или в непосредственной близости от прифронтовой полосы. Лишь часть их них с огромными усилиями удалось эвакуировать на восток уже после начала войны.

Слабая компетентность высшего эшелона власти во многих оперативных и военно-технических вопросах, господство командно-приказных методов руководства со стороны партийно-государственной номенклатуры проявлялись в организации военной промышленности особенно остро. Как отмечал нарком вооружения Б.Л. Ванников, «вопросы о сроках и качестве решались не на основе учета реальных научно-технических возможностей, а путем нажима . В результате новая оборонная продукция не полностью удовлетворяла первоначально установленным тактико-техническим требованиям. Это приводило к конфликтам между конструкторами, производственниками и заказчиками, к срыву сроков и крупным непроизводительным расходам». Ни одно из государств в те годы не избежало ошибок в военно-технической политике, но у нас же, по оценке Б.Л. Ванникова, «ошибки такого рода были исключительно результатом принятых в спешке решений, подчас продиктованных не знаниями и опытом, а дилетантским верхоглядством».

Вышеприведенные оценки важны, на наш взгляд, не столько для характеристики личных качеств Сталина и его окружения, сколько для понимания сущности и особенности командно-бюрократической системы, в рамках которой проходила подготовка страны к отражению фашистской агрессии.

До 80-х гг. в нашем официально-государственном и научном лексиконе по отношению к СССР не применялось понятие «военно-промышленный комплекс» (ВПК). Этот термин, как известно, был введен президентом США Д. Эйзенхауэром, подчеркивавшим всесилие и определяющее влияние крупных монополий и военных кругов на принятие государственных решений по военно-экономическим вопросам. Но применительно к СССР использование этого понятия должно учитывать существенные различия и специфику советской действительности по сравнению с США. Нельзя не согласиться, на наш взгляд, со следующими соображениями, высказанными одним из руководителей российского военно-промышленного производства М. Малеем: «Опираясь на известное определение президента Эйзенхауэра, советологи, политологи и другие специалисты США, Европы, в меньшей степени Японии пугали мир и самих себя всесилием ВПК в СССР. Редкие специалисты в то время обращали внимание на принципиальные отличия ВПК СССР от ВПК США . В СССР никогда не было ни властного военного комплекса, ни властного промышленного комплекса, ни военно-промышленного комплекса по определению Эйзенхауэра. Реальностью был партийный комплекс на уровне политбюро ЦК КПСС, которое всегда принимало решения и военного, и промышленного назначения. Никогда никакое собрание директоров оборонных предприятий не решало судьбу того или иного члена политбюро .

Напротив, судьбу руководителей оборонной промышленности и армии решали даже не члены политбюро ЦК КПСС, а гораздо меньшего ранга работники ЦК».

Южный Кузбасс в XI-XVI веках
Что же представлял Южный Кузбасс в XI-XVI веках, то есть в эпоху, когда шорская народность еще не сложилась? Это было место обитания различных тюркоязычных племен. С востока, из долин Енисея, сюда приходили со своими стадами кыргызы, с запада - телеуты, которые кочевали в степях Приобья и Прииртышья. В «Сибирском вестнике» за 1819 год, ...

Положение Туниса в начале XVI в.
В последней четверти XV — начале XVI в. Тунис вступил в полосу кризиса. Держава Хафсидов, с XIII столетия объединявшая среднюю и восточную части Магриба, резко ослабла. После смерти султана Османа (1488 г.) в Тунисе в течение шести лет сменилось четыре правителя. Попытки же нового султана Абу Абдаллаха Мухаммеда V (1494—1526 гг.) навяза ...

Плебеи
От клиентов принципиально отличались плебеи, хотя часть плебеев была клиентами патронов. Основным отличием являлось то, что плебеи клиенты входили в патрицианскую общину, хотя и на правах зависимых членов; тогда как плебеи не клиенты стояли вне общины. Считают, что слово «плебей» общего корня с латинским словом полный и означает «массу» ...