Дорошенко увидел себя оставленным всеми. В его резиденции — Чигирине с окрестностями — осталось с ним, как говорили, всего 5000 казаков, среди которых также было много недовольных. Самой­лович занял гарнизонами Поднепровье, депутаты десяти правобе­режных полков, явившись к нему, признали верховенство Москвы. По приглашению Самойловича, после оккупации Поднепровья воз­вращавшегося за Днепр, они явились в Переяслав и здесь по предло­жению Ромодановского признали гетманом Правобережной Украины Самойловича и еще раз приняли протекцию Москвы. На этой же раде сложил знаки гетманского достоинства Ханенко, и они были переданы также Самойловичу, который, таким образом, был признан единым гетманом для всей Украины (15 августа 1674 г.).

Сам Дорошенко поколебался и готов был капитулировать, но его удержал Сирко, проникшийся ненавистью к Москве с тех пор как побывал в московской ссылке, и в этом же направлении влияв­ший теперь на Запорожье.

Когда после ухода московского войска на помощь Дорошенко пришли крымские татары, он попытался вернуть отпавшую Украину, действуя террором и экзекуциями. Но его приобретения были утрачены снова, когда появился здесь отряд, высланный Самойловичем. Наконец пришли турки, на которых возлагал всю надежду Дорошенко, но они не кинулись на Киев и Левобережную Украину, а занялись экзекуциями в Подолии и Браславщине, так что и этот поход их не принес желательных для Дорошенко результатов. Страх перед Турцией окончательно исчез. Однако и предпринятый Самойловичем с Ромодановским новый поход в Правобережную Украину не отличался энергией. Положение оставалось неопределенным. Следующий 1675 год прошел в мелкой войне. К экзекуциям Самойловича и Дорошенко, московским, татарским и турецким присоединились еще и польские: Польша, сначала не опротестовавшая присоединения Правобережной Украины к Левобережной, выступила теперь с претензиями выслала войска.

Эта бестолковщина, экзекуции со всех сторон, постои татар и турок и т. п. привели наконец население к полному отчаянию. Когда оказалось, что и московское верховенство не доставляет покоя и безопасности, население Правобережной Украины начинает поголовно выселяться. Эмиграция, чрезвычайно развившаяся уже с 1660-х годов, переходит в поголовную в 1674—76 гг. Правобережное Поднепровье и Браславщина совершенно опустели; движение охватило и территории, лежавшие далее к западу; поляки и Дорошенко напрасно старались его остановить. Дорошенко это запустение Украины наносило последний удар; напрасно он прибегал к крайним мерам террора — громил ватаги переселенцев, отдавал их в неволю татарам,— эмиграция шла со стихийной силой, и уже в 1675 г. Самойлович доносил в Москву, что за Днепром осталось очень мало населения. Так как в левобережных полках уже было мало свободных земель, то переселенцы шли дальше, за московскую границу, в округа Ахтырский, Сумской и др.

Дорошенко окончательно сознал безнадежность своего положения. Необычное зрелище представлял этот «последний казак», всеми валенный, без войска и запасов сидевший на своей Чигиринской горе и все еще служивший предметом тревог для соседних государств, дипломатических переговоров и политических комбинаций. Дорошенко пытался теперь добиться у московского правительства, чтобы оно признало его гетманом хотя бы для известной части Украины; но московское правительство уже упорно стало на том, что единственным гетманом украинских земель должен быть Самойлович, и не обещало Дорошенко ничего, кроме амнистии. Но признать «регимент» Самойловича не хотелось ни Дорошенко, ни Сирко — его един­енной опоре на Украине. Сирко выступил с теорией, что выбор гетмана принадлежит Запорожской Сечи. Дорошенко сложил перед ее представителями свои гетманские «клейноды» — знаки власти, и Сирко носился с планом созвать новую раду для выбора гетмана. Переговоры об этом затянулись на несколько месяцев. Между тем, после долгих проволочек, Самойлович с Ромодановским по поручению московского правительства двинулись снова к Днепру. Дорошенко призывал на помощь турок и татар — они не пришли. Передовой корпус украинско-московской армии подошел к Чигирину. Дорошенко решил, что час его пробил: он вышел навстречу передовому полку со старшиною и духовенством и принес присягу, а затем с двух­тысячным отрядом, оставшимся при нем, явился в лагерь Самойловича и Ромодановского, расположенный на левом берегу Днепра, и сло­жил клейноды, которые и были переданы Самойловичу (сентябрь 1676 г.).

Этим закончилась политическая карьера Дорошенко. Свой век он намеревался дожить на Украине в качестве частного человека, но его скоро потребовали в Москву. Самойлович пытался противиться, видя в этом нарушение своей присяги Дорошенко относительно свободы и неприкосновенности его личности и опасаясь, что общест­венное мнение обвинит его в этом нарушении. Но московское пра­вительство настояло, и Дорошенко вынужден был повиноваться. Из Москвы на Украину, несмотря на все его просьбы, Дорошенко уже не отпустили, а держали в почетном заключении. Позже он был назначен воеводою в Вятку, а после двухлетней службы получил поместье Ярополче в Волоколамском уезде, где и окончил свои дни (умер в 1698 г.).

Городокское сражение 5–6 сентября
Городокское сражение напоминает по своей схеме Марнскую битву. В обоих случаях организуется маневр крупными силами против открытого фланга успешно и быстро наступающего противника. В обоих случаях это приводило к остановке наступления, контрманевру, появлению разрывов в линии фронта у наступающего, что, в свою очередь, провоцировало оп ...

Из истории создания "Мемуаров"
" … Никому Отчета не давать; себе лишь самому Служить и угождать; для власти, для ливреи Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи; По прихоти своей скитаться здесь и там, Дивясь божественным природы красотам, И пред созданьями искусств и вдохновенья - Безмолвно утопать в восторгах умиленья - Вот счастье!" А. Пушкин История ...

Николоай Платонович Карабчевский
В блистательном ряду таких адвокатов, как В. Д. Спасович и Д. В. Стасов, Ф. Н. Плевако и П. А. Александров, С. А. Андре­ев­ский и А. И. Урусов, В. Н. Герард и В. И. Танеев, Л. А. Куперник и П. А. По­техин, А. Н. Турчанинов и А. Я. Пассовер, О. О. Грузенберг и П. Н. Ма­лянтович, А. С. Зарудный и Н. К. Муравьев, опыт которых мог бы служит ...