После Гражданской войны в СССР активизировался рост народного хозяйства, так как требовалось с нуля выстроить как промышленность, так и аграрный комплекс на «фундаменте социализма». В свою очередь это привело к разработке гражданско-правового законодательства, регламентирующего, в первую очередь, общественные отношения в сфере народного хозяйства. Но в ходе работы возникли правовые проблемы, в основном это касалось правовых источников; лозунгом политики большевиков послужило строительство «нового мира». В правотворчестве издание норм права, не учитывающих «опыта применения» предыдущих – недопустимо. Советские юристы эпохи НЭПа нашли специфическое решение, они некоторые нормы права стали адаптировать под правовую основу нового строя при разработке гражданско-правового законодательства, здесь сказался опыт правотворчества дореволюционной России.

В хаосе Октябрьской революции, а потом и Гражданской войны не было определенной действующей систематики правовых норм. Поэтому после Гражданской войны правовое регулирование общественных отношений основывалось на сознании человека (а точнее - масс), или, другими словами на революционном правосознании. Так оно нашло отражение в новых декретах о судах 1917 – 1918 гг., где, как, например, в ст. 5 «Декрета о суде» говорится об однозначности «революционной совести» и «революционном правосознании», в дальнейших декретах они синтезируются в «социалистическое правосознание».[3]

Огромным недостатком правовой системы этого периода являлось то, что декреты не были приведены в определённую систематику и были разрознены[4]. Исходя из этого, можно сказать, что декреты не являлись основным документом правового регулирования. Скорее всего, правоведы того периода основывались на судебных решениях, принятых в ходе судебного процесса на основе, в некоторых случаях, этих декретов. Но все же правосознание сохраняло свои позиции как ведущий принцип правотворчества. Исходя из этого принципа, создавались отрасли права, отвечавшие тем требованиям, которые признавались «верховными органами пролетарской диктатуры»[5]. Поэтому кодификация права рассматривалась в то время как способ достижения цели, которой являлся правопорядок в понимании «пролетарской диктатуры»; правопорядок - это комплекс правил, подчиненных целому. Поэтому законодательство рассматривалось большевиками не что иное как плановая политика: «дальнейшая разработка правовых норм должна идти строго по определенному плану»[6].

Суть НЭПа – это, в основном, рыночные отношения, которые присуще были тогда капиталистическим странам, поэтому эти отношения регламентировало буржуазное право. В послевоенное время в стране царил созданный «военный коммунизм». Само собой, здесь возникало противоречие в праве; как уже выше отмечалось в стране, а именно в ее правовой системе царил «пролетарский суд», но во вовремя переходного периода (от военного коммунизма к НЭПу) возникает другое право, буржуазное право. Правоведы решили эту проблему путем преемственности юридических форм («буржуазное право» - советское право.)

Трактовки применения советского права в качестве буржуазных начал, также приглушались все еще существующей судебной практикой. Она также служила источниками для преобразования права в советское (у нее не было четких неподвижных рамок закона). Так, например, судья мог по ходу своей деятельности решать дела вопреки существующему законодательству; это делалось для того, чтобы в некоторых случаях восполнить пробелы в праве.[7]

Сталинградская битва
Сталинградская битва началась 17 июля 1942 г. и закончилась 2 февраля 1943 г. По характеру боевых действий она делится на 2 периода: оборонительный, продолжавшийся до 19 ноября 1942 г., и наступательный, завершившийся разгромом крупнейшей стратегической группировки врага в междуречье Дона и Волги. Цель наступления фашистских войск лето ...

Хусейнидский Тунис в XVIII-начале XIX в.
Основатель династии Хусейн ибн Али с первых лет своего правления стремился к максимальной независимости от Османской империи. Упразднив в 1705 г. устаревший дейский титул и не особенно стремясь к получению статуса паши, новый тунисский глава почитал османского султана лишь как религиозного лидера (халифа) и признавал за ним только духов ...

Мать императрицы Анны
Царица Прасковья Федоровна — жена царя Ивана V — происходила из «древней Российской благородной фамилии Салтыковых». Салтыковы являлись отделившейся в XV веке ветвью еще более старого боярского рода Морозовых, известного с XIV века. Наиболее заметный след в русской истории род Салтыковых оставил в XVII-XVIII веках. К нему принадлежал «б ...